Гегелевская философия о семье, государстве и гражданском обществе

 

Различные качества тел полностью  определяются свойствами атомов и их комбинаций и взаимодействием атомов с нашими органами чувств. По словам Галена,

«[Лишь] в общем мнении существует цвет, в мнении — сладкое, в мнении — горькое, в действительности же [существуют только] атомы и пустота». Так говорит Демокрит, полагая, что все ощущаемые качества возникают из соединения атомов [существуя лишь] для нас, воспринимающих их, по природе же нет ничего ни белого, ни чёрного, ни жёлтого, ни красного, ни горького, ни сладкого. Дело в том, что «в общем мнении» [у него] значит то же, что «согласно с общепринятым мнением» и «для нас», [а] не по природе самих вещей; природу же самих вещей он в свою очередь обозначает [выражением] «в действительности», сочинив термин от слова «действительное», что значит «истинное». Весь смысл самого [этого] учения должен быть таков. [Лишь] у людей признается что-либо белым, чёрным, сладким, горьким и всем прочим в этом роде, поистине же все есть «что» и «ничто». И это опять его собственные выражения, а именно он называл атомы «что», а пустоту — «ничто».[1]

 

Учение Демокрита и атомизм  Левкиппа

 

Метафизические основы учения Демокрита находились в усвоенном  им атомизме Левкиппа, именно: пустое пространство и двигающиеся в нем бесчисленные, но качественно однородные, только по величине и форме различные  атомы, соединением и разделением  которых должно быть объясняемо всякое бывание. При этом движение атомов предполагалось, как само собой разумеющееся. Но превращения, качества воспринимаемых вещей и их изменения, происходящие от движения, должны были остаться настолько же непонятными для Левкиппа, как и для элейцев; Демокрит же заполняет эти пробелы при помощи протагоровской теории восприятий. Чувственно воспринимаемые свойства вещей суть результаты движения. Эти свойства не принадлежат вещам в себе, а составляют только способы представления того существа, которое воспринимает их в данный момент. Поэтому, хотя они и суть необходимые результаты мирового строя, тем не менее они не принадлежат к действительной сущности вещей. В противоположность абсолютному бытию, в противоположность атомам и пространству, они обладают только относительным существованием. Но это относительное существование образов восприятия должно быть выводимо из абсолютного, мир Гераклита — из мира элейцев. Все относительные преходящие явления были признаны еще Протагором за субъективное, за представляемое; а объективным (которое этим софистом было с скептическим равнодушием оставлено в стороне) сделался для Демокрита телесный мир в пространстве. И когда он старался вывести субъективные явления из движения атомов, атомистика под его руками обратилась в открытый материализм.

 

В этом, пожалуй, больше, чем  в обширных частных исследованиях, заключается значение Демокрита  для истории атомизма: он почти  не изменил космологических основ  атомизма, но тщательная разработка антропологии, которой, судя по всему, еще нельзя приписать  Левкиппу, очевидно составляет его  главное дело.

 

Объединяющий принцип  атомизма в том его виде, как  последний был развит Демокритом, представляет последовательное применение понятия механической необходимости  в природе. Он называет его необходимостью или, в духе Гераклита, роком.

 

Все, что действительно  бывает, объясняется механикой атомов: первоначально они в присущем им движении, соприкасаясь друг с другом, испытывают давление и толчки, вследствие чего происходят между ними соединения и разделения, которые проявляются  в возникновении и исчезновении отдельных вещей. Это — объяснение всему бывающему: ни одно явление  во веек мире не происходит, помимо механической причины. Таким образом отвергается всякая телеологическая точка зрения.

 

Очевидно, что открытый антителеологичесгий  механизм и был причиной той глубокой пропасти, которая разделяла учение Демокрита от аттической философии  даже и тогда, когда Аристотель отдал  ему должное, по коайней мере, как  естествоиспытателю; в этом также  крылась причина и полного  забвения Демокрита после успеха аттической философии. Оно продолжалось до тех пор, пока современнее естествознание, исповедующее его принцип, не признало, хотя и поздно, достоинств последнего. Один из крайне важных составных факторов человеческого миропонимания доходит  у Демокрита до ясного и отчетливого  сознания, и, в виде методического  постулата, подчиняет себе все его  учение.

 

Атомистический материализм 

 

Название учения показывает, что основное физическое (и философское) воззрение Левкиппа и Демокрита  состоит в гипотезе о существовании  неделимых частиц вещества. Греческое  слово «атомос» означает: «неделимый», «неразрезаемый на части». По сообщению  Симплиция, Левкипп и Демокрит говорили, что начала (физические элементы) бесконечны по числу, и их они называли «атомами»  и считали их неделимыми и непроницаемыми, вследствие того что они абсолютно  плотны и не заключают в себе пустоты. Они говорили, что разделение происходит благодаря пустоте, заключающейся  не внутри атомов, а в телах, атомы  же отделены друг от друга в бесконечной  пустоте и различаются внешними формами, размерами, положением и порядком. Атомы носятся в пустоте; настигая друг друга, они сталкиваются, причем, где случится, одни отскакивают друг от друга, другие сцепляются или сплетаются между собой вследствие соответствия форм, размеров, положений и порядков. Образовавшиеся соединения держатся вместе и таким образом производят возникновение  сложных тел [текст Симплиция: 38, с. 204].

[ 139 ]

 

Левкипп и Демокрит полагали, что бесконечно не только число атомов во вселенной, но и число возможных  для различных атомов форм, т. е. их фигур, очертаний. Существуют атомы  самой различной формы: шаровидные, пирамидальные, неправильной формы, крючковатые  и т. п. Число этих различных форм бесконечно.

 

Доказательство бесконечного числа форм атомов, конечно, не могло  быть эмпирическим, вследствие невидимости  и неосязаемости этих форм, а только логическим. Таким логическим доказательством атомисты считали отсутствие достаточного основания для утверждения, будто число атомных форм ограничено: они утверждают, сообщает Симплиций, что число форм у атомов бесконечно разнообразно «по той причине, что оно нисколько т больше такое, чем иное» [цитата из Демокрита у Дильса (54, II, S. 23); 38, с. 226].

 

Это учение — новый и  вполне оригинальный способ решения  естественнонаучной и философской  проблемы, которая была поставлена перед греческой мыслью элейцами с их учением, согласно которому истинно  сущее бытие не может ни возникать, ни погибать. Левкипп и Демокрит (так же, как Эмпедокл и Анаксагор) согласны с этим тезисом, но вместе с тем борются против воззрений  элейцев, отрицавших мыслимость множества  и мыслимость движения. Необходимо построить — такова идея Левкиппа и Демокрита — учение о природе, которое, принимая основной тезис элейцев о невозможности для истинно сущего бытия ни возникать, ни исчезать, в то же время отбросило бы ложные предпосылки элейского учения и признало бы не только чувственно воспринимаемую реальность движения, но также и его мыслимость, а также реальность и мыслимость множества. Мы видели выше, что Эмпедокл пытался решить эту задачу, разработав гипотезу о четырех «корнях всех вещей» и о двух силах, которыми они приводятся в движение. Анаксагор ту же задачу пытался решить, выдвинув гипотезу о существовании бесчисленного множества весьма малых частиц, а также о существовании отдельного от всего «ума» — механической движущей силы, которая приводит эти частицы в движение. Но ни Эмпедокл, ни Анаксагор не предполагали, что элементарные частицы вещества являются частицами абсолютно неделимыми, прин-

[ 140 ]

 

ципиально не допускающими возможность дальнейшего разделения или раздробления. Именно эта мысль становится основой материалистической философии и физики Левкиппа и Демокрита.

 

Предпосылки учения атомистов  требовали обоснования. Главная  задача заключалась в том, чтобы  преодолеть ошибочное скептическое и метафизическое положение элейцев, отрицавших возможность мыслить движение в пространстве, не впадая при этом в противоречие.

 

Атомисты не ставят вопрос о причине движения атомов. Они  не ставят его не вследствие «беспечности», как думал о них Аристотель [Met., I, 4, 985 в], а потому, что движение атомов представляется им изначальным  свойством атомов. Именно как изначальное  оно не требует объяснения причины. Но учение о движении атомов не есть и произвольное утверждение философа о том, что происходит в области  чувственно невидимого и невоспринимаемого. Теория о невидимых нами движениях  весьма малых атомов внушается нашему уму наблюдениями над процессами и явлениями, происходящими в  чувственно воспринимаемой природе. Теория атомизма возникла у Левкиппа и Демокрита  на основании наблюдений и некоторых  аналогий.

 

Предметом этих наблюдений были такие общеизвестные факты, как  способность некоторых твердых  тел сжиматься. Если тела могут сокращаться  в своем объеме, значит, они состоят  из частиц, между которыми имеется  пустое пространство, иначе как могли  бы они уменьшиться в объеме? В  соответствии с этим Демокрит (по сообщению  Теофраста) пояснял, что большая  или меньшая степень твердости  и мягкости «соответствуют большей  или меньшей степени плотности  и разреженности» [55, с. 517; 38, с. 263].

 

Наряду с этими соображениями  в основе атомистической гипотезы, по-видимому, лежали и некоторые  аналогии, в особенности при объяснении движения атомов. Согласно одному из дошедших до нас текстов, по учению Левкиппа и Демокрита, атомы носятся или  движутся в пустом пространстве во всех направлениях, «трясутся», по несколько  странному выражению комментатора. У Лукреция в его философской  поэме «О природе вещей» развивается  прекрасный образ, восходящий — через  Эпикура, последователем которого был  Лукреции — к аналогии самого Демокрита. Лук-

[ 141 ]

 

реций сравнивает движение «трясущихся» во всех направлениях атомов с беспорядочными движениями пылинок в воздухе. В  самом деле, если сквозь .щель. пропустить в комнату солнечный свет, то в снопе лучей этого света можно заметить сверкающие пылинки, которые носятся по всем направлениям вверх и вниз:

 

...явленье

 

Это пред нами всегда и на наших глазах происходит.

 

Вот посмотри: всякий раз, когда  солнечный свет проникает

 

В наши жилища и мрак прорезает  своими лучами,

 

Множество маленьких тел  в пустоте, ты увидишь, мелькая,

 

Мечутся взад и вперед в  лучистом сиянии света;

 

Будто бы в вечной борьбе они бьются в сраженьях и битвах,

 

 В схватки бросаются  вдруг по отрядам, не зная  покоя. 

 

Или сходясь, или врозь  беспрерывно опять разлетаясь.

 

Можешь из этого ты уяснить  себе, как неустанно 

 

Первоначала вещей в пустоте  необъятной мятутся

 

[33, с. 79-80].

 

Такого рода аналогии наводили Левкиппа и Демокрита на мысль, что  подобно тому, как в мире, воспринимаемом нами посредством чувств, существуют такие, казалось бы, совершенно беспорядочные, направленные в различные стороны, движения мелких пылинок, так и в  мире, нами не воспринимаемом (по причине  чрезвычайной малости этих частиц, или элементов), постигаемом только посредством ума, происходит беспорядочное  движение частиц, или «атомов», во все  стороны.

 

Все вещи и тела видимого, ощущаемого мира, согласно их учению, возникают- в результате временного соединения невидимых и неосязаемых вещественных частиц. Эти частицы уже не обладают, вразрез с Анаксагором, потенциальной делимостью до бесконечности. Это частицы, абсолютно не делимые и потому называемые «атомами (atomoi)».

 

Сложным вопросом характеристики учения Демокрита является вопрос о  том, какой представлял себе Демокрит предельную величину атомов. Вообще говоря, атомы, по учению Левкиппа и Демокрита, — : это настолько малые частицы вещества, что непосредственно, при помощи чувств, их существование не может быть обнаружено: о нем мы только заключаем на основании „ доказательств или доводов ума. Однако сохранились свидетельства, из которых видно, будто Демокрит допускал существование не только весьма малых, чувственно не воспринимаемых атомов, но и атомов любой величины, в том числе весьма больших, Тексты, имею-

[ 142 ]

 

щиеся по этому вопросу, неясны, даже противоречивы. В частности, о признании Демокритом существования весьма больших атомов говорит Эпикур (конец 4 — начало 3 в. до н. э.).

 

Однако Аристотель, более  близкий по времени к Демокриту, чем Эпикур, ничего не говорит о  существовании у Демокрита такого мнения. В своей монографии о Демокрите (из которой цитирует Аристотеля его комментатор Симплиций) Аристотель говорит о Демокрите, будто «Демокрит полагал, что вечные начала (т. е. атомы. — В. А.) по своей природе — маленькие сущности, бесконечно многие по числу» [75, р. 133а; 38, с. 225].

 

Эти сущности — атомы —  «настолько малы, что недоступны восприятию наших органов чувств» [75, р. 133а; 38, с. 225]. Говоря об атомах Демокрита как  о «маленьких сущностях», Аристотель тут же разъясняет, что Демокрит допускал и бесконечно большую по величине сущность, а именно — пустое пространство, или пустоту. Где же, как не в этом месте, Аристотелю следовало  бы сделать оговорку, что Демокрит допуская и существование очень больших атомов, если бы таков был его взгляд. Однако такой оговорки у Аристотеля нет, и это наводит на мысль, что у Демокрита не было учения о возможности существования атомов огромных размеров и что полемика Эпикура с Демокритом по этому вопросу основывается на каком-то недоразумении или ошибке в понимании Демокрита.

 

Важно подчеркнуть, что Левкипп  и Демокрит полагали, что число  атомов бесконечно. По разъяснению  Симплиция, они постулировали существование  бесконечного множества атомов, потому что эта бесконечность необходима для объяснения всех явлений, наблюдаемых  в физическом мире:-только тем, кто считает атомы бесконечно многими по числу, удается всему дать разумное объяснение. Это обоснование — классический пример возникновения научной гипотезы.

 

Будучи все без изъятия  «маленькими сущностями», атомы  имеют различные формы. Различиями в форме атомов Демокрит объяснял соединение атомов во» временно устойчивые образования, т. е. . в миры: будучи весьма разных форм, атомы сцепляются между собой и таким образом производят и мир и все явления в нем, точнее» производят бесчисленные миры.